Соррини ("Испанцы")

Смотри также Творчество Лермонтова

—>> Патер-итальянец, иезуит, служащий при инквизиции.

"Я плут, — говорит про себя Соррини: —

Я это знаю сам, зачем скрываться

Перед собой? Я плут, но умный плут.

Да, впрочем, я не вижу тут худого;

Я сотворен, чтоб жить и наслаждаться,

И всеми средствами я должен достигать

Предположенной цели. Я достиг —

И умный человек; не удалось — глупец!

Так судят люди большей частью.

Великий инквизитор обещал

У нашего отца святого воспросить

Мне шапку кардинала, если я

Явлюсь ее достойным, то есть

Обманывать и лицемерить научусь.

О! это важная наука в мире!

Наука женщин! с нею прямо в папы! Говорят,

Женщины должны быть неприступны

Для нашего сословья, что так закон велит...

Ужель закон в сей толстой книге

Сильней закона всякого природы?

Безумец тот, кто думал удержать

Ничтожным правилом, постановленьем

Движения природы человека;

Он этим увеличил грех и только;

Дал лишний совести укор, и между тем

Желание усилил запрещеньем".

В загробную жизнь Соррини не верит. Он спрашивает: "что такое ад и рай, когда металл, в земле отрытый", может "спасти от первого, купить другой? Не для толпы ль доверчивой, слепой, сочинена такая сказка"? Он уверен, что "проповедники об рае и об аде не верят ни в награды рая, ни в тяжкие мученья, преисподней", "и добрый смысл велит не верить, что душу будет вечный жечь огонь; черти за ноги повесят тех, которые ни рук, ни ног иметь не будут". Грехи, по словам С., можно откупить, лишь были б деньги. Но для других Соррини смиренный раб Божий. Он учит: "земная пища часто не должна ласкать того, кто пищею духовной владеет".

"Нейдет

Мне быть свидетелем мирских веселий

И юности пиров гремящих.

Сединам этим преклоняться должно в прахе

Перед распятьем, а не украшаться

Венками радости: не петь я должен, но

Рыдать, моляся за грехи свои

И ваши — ибо стадо с пастырем едино".

Бродяга испанец так определяет разницу между собою и Соррини: "Мы делаем злодейства, чтобы жить, а он живет, чтобы злодейства делать". — Соррини не останавливается ни перед какими средствами — мачеху Эмилии он подкупает подарками, слугам приказывает, "что только можно: яд, страх огонь, мольбу" употребить: "Убейте мачеху, служителей отца, лишь мне испанку приведите". Угроза Фернандо убить Эмилию, если Соррини не отпустит ее с ним, не заставляет его отказаться от своего плана. За смерть Эмилии, которой С. хотел овладеть насильно, "он зол, как дьявол" и грозит пытками инквизиции Фернандо.

Упьюсь, как сладким нектаром,

Его терзаньем, вздохами и визгом...

Спади с меня, личина скромности,

Пускай узнают все, что итальянец

Соррини, по его веселию и пляскам,

Когда Фернандо будет издыхать

В огне иль под ударом палача.

Чем медленней конец его придет.

Тем будет счастие мое полней.

Оклевещу его. Хоть сам не вывернусь,

Но все же я упьюсь его мученьем.

Клевету С. зовет на помощь: он "никогда так не нуждался в ней", "как ныне", чтоб "мог облить врага холодным ядом ее змеиных жал". С. не считает себя ответственным за свои преступленья: "пострижен был насильно я в монахи, — пускай, пускай они за все ответят, что сделал я, пускай в аду горят они…"